Слуги сатаны 2. Возвращение Палача  - Илья Деревянко

На Небесах, похоже, меня услышали. Минут через пять ходу, в просвете между деревьями показался домик с мансардой. Тот самый, который я почему-то приметил, подъезжая с Виолеттой к замку.

— Это наш! — прошептала Аня, сдавленно всхлипнув: — Тут мы жили с папой и с мамой. Потом… их убили, а меня… — девочка тихонько заплакала.

— Успокойся, малышка! — с трудом подавив искушение пристрелить педофила, нежно сказал я: — Твои родители живы… только не здесь, не на Земле! Они в раю, рядом с Господом! И очень… поверь мне, очень хотят, чтобы ты поскорее оказалась в безопасности!!!

— Правда?! — девочка подняла мокрые глаза.

— Клянусь! А пока, для начала, прояви себя гостеприимной хозяйкой! Нам нужно переждать в тепле некоторое время…

— Мне надо на землю! — утерев слезы, решительно заявила Аня: — Я знаю, где спрятан ключ от входной двери!

— Тпр-ру-у-у! — скомандовал я цереушнику. Он остановился и, не дожидаясь следующего приказа, опустился на колени. (Привык, видимо).

Аня проворно выбралась из заспинного мешка и побежала к дому. Оля, не спрашивая разрешения, тоже…

* * *

В довольно просторной, аккуратно прибранной комнате было тихо, уютно и, по сравнению с «улицей», тепло. На окнах висели кружевные занавески. Стол покрывала вышитая скатерть. На полу лежали плетеные половики. На каминной полке стояли забавные, декоративные статуэтки. Следов погрома здесь не наблюдалось… Как выяснилось позже, сатанисты захватили семью Ольгерда Остенберга (так звали Аниного отца), не в доме, а на бензозаправке в Риге…

— Свет не включай! — сразу предупредил я девочку: — Не стоит привлекать внимания «злых дядек»!

— Он все равно не работает! — жалобно улыбнулась Аня: — Электричество отключили два месяца назад. Но есть свечи…

— Тоже не надо! Лучше найди теплую одежду для себя и для подружки. Вы обе синие от холода …

— Хорошо: — послушно кивнула она и, окликнув Олю по имени, вместе с ней прошла в смежную комнату…

— П-п-позволь и м-мне ч-что-н-нибудь н-накинуть! — стуча зубами, взмолился Ректальски! — Оч-ч-чень х-холодно! В-воспал-ление л-л-лёгких м-может б-б-быть!!!

— Не позволю, пиндос хренов! — безжалостно отрезал я: — Срать мне на твоё воспаление! Если доберемся до наших — подлечат перед допросами. Если нет — в аду отогреешься… Кстати, ты стал много болтать. Меня это раздражает!!!

Американец прикусил язык.

Выглядел он униженно и раздавлено. Тусклые глаза слезились и часто моргали. (Известный читателю нервный тик уже прошел). Из обожженного, вздувшегося носа текли сопли…

«Еще расплачется, сучий потрох» — презрительно подумал я. Уселся на стул, достал из кармана трофейную пачку «Мальборо». Раскупорил, вынул сигарету и, не спеша, закурил. Из массы свинцовых туч высунулся небольшой кусочек Луны. В его скудном свете я увидел, как облачка табачного дыма медленно поднимаются к потолку…

Вскоре вернулись обратно дети. Они были одеты в пуховики, в толстые шерстяные колготки и в некое подобие маленьких валенок. На головах — одинаковые вязаные шапочки. Девочки о чем-то перешептывались…

Вспомнив, что задымил в чужом доме без разрешения, я смутился и попытался спрятать сигарету за спину.

— Не беспокойтесь, дядя Серёжа! — дружелюбно улыбнулась Аня: — Мой папа тоже курил. Я привыкла. Вот, возьмите, пожалуйста!

— Спасибо! — принимая из ее рук стеклянную пепельницу, растерянно поблагодарил я.

— Может, выпить хотите? — окончательно сразила меня девочка: — Вы ведь замерзли, наверное…

— Разумеется!!!.. В смысле, хочу!!! Выпить!!!

Аня протянула мне плоскую, металлическую фляжку с завинчивающейся пробкой.

— Домашняя настойка: — пояснила она: — Крепкая! Папа брал с собой на рыбалку…

— Спасибо, деточка! — умилился я: — Век не забуду! Но… выпью чуть позже, а пока… У вас есть в доме подпол?!

— Да. Вон под тем половиком…

— Отлично, отлично! — я затушил сигарету в пепельнице: — Ну а скотч с веревкой найдутся?

— Конечно! — Аня достала из ящика стола и то, и другое.

— Откройте люк! — попросил я девочек и, когда они отошли в сторону, занялся мистером Ректальски. Для начала, коротким боковым, свернул ему челюсть… (Бугай здоровый и, даже связанный, может если не навредить детям, то сильно напугать их!)… Цереушник в глубоком нокауте рухнул на пол. Опустившись рядом, на колено, я намертво скрутил ему ноги веревкой. Заклеил скотчем рот и, взяв под мышки, волоком подтащил американца к уже открытому люку.

— Что там внизу? — спросил я маленькую хозяйку заброшенного дома.

— Ничего особенного: — пожала плечами она: — Несколько банок с соленьями, да старый диван… Дядя Сережа! Можно взять с собой свечи?! А то мы обе темноты боимся. Ужасно!!!..

Я замялся в нерешительности. Если в дом проникнут враги, то проблески света из подвала могут демаскировать детей. Половицы то не слишком плотно прилегают друг к другу…

— Дядя Сережа! Ну пожалуйста!!! — подключилась к подруге Оля: — Мы там от страха с ума сойдем! Особенно рядом с этим!!! — она указала пальчиком на неподвижного Ректальски…

— Бог с вами! — сдался я: — Уговорили. Но… с одним условием! Зажигайте только одну свечу. Едва заслышите шаги на поверхности — гасите ее. А сами сидите тихо, как мышки!

— Да, дядя Сережа!.. Да!.. Обещаем!!! — в разнобой обрадовались они: — А Вы?… Вы разве не с нами?!!

— Нет, деточки, не могу! — мягко и немного виновато, сказал я: — Мне нужно быть в мансарде. Наблюдать за окрестностями…

— Ладно: — заметно погрустнели девочки: — Надо, так надо…

Спустив бесчувственного цереушника в подпол, я уложил его спиной на землю. Проверил сумку (диски были целы целехоньки). Дождался, пока девочки зажгут свечу и усядутся на диван. Ободрительно улыбнулся им. Поднялся обратно в комнату, плотно закрыл люк и прикрыл его половиком. Потом внимательно осмотрелся. Вопреки моим опасениям, проблесков света из подвала видно не было.

— Слава Тебе Господи!!! — с облегчением перекрестился я: — Ну, а теперь наверх. Отстреливать «злых дядек», если понадобится…

* * *

Мансарда представляла собой маленькую, чистенькую комнатку, с дешевыми, но симпатичными обоями на стенах. С дочиста выскобленным дощатым полом и с хорошо промытым оконным стеклом. Судя по всему, покойная Эмма (мать Ани) была отличной домохозяйкой. В такой комнатушке и жить можно! Мебель тут, правда, почти отсутствовала. Небольшая лавочка, да старенький журнальный столик у стены… Разложив на нем оружие с боеприпасами, я осторожно открыл окно. Приставил к нему лавочку и, отвинтив пробку, отхлебнул из фляжки. В «домашней настойке» оказалось более сорока градусов. Вкусом она напоминала качественный коньяк…В пустом желудке вспыхнуло пламя, но не обжигающее, а ласковое, приятное. Завинтив пробку, я убрал флягу в нагрудный карман. Отошел в угол, и, пряча огонек в ладонях, «закусил» выпивку сигаретой. Затем, взял один из автоматов, запасные «магазины» к нему, оставшуюся эфешку. И, соорудив из прихваченного внизу мешка упор для стрельбы, придирчиво, через прицел, осмотрел местность возле дома…